Пылинка проснулась когда солнце уже клонилось к закату. Она непонимающе огляделась вокруг, ей потребовалось несколько мгновений, что бы вспомнить о ночных похождениях. Растёртые лапы ещё горели огнём после путешевствия. В племени наверняка её уже хватились. Она, жмурясь от боли в своих натруженных лапках, встала и попыталась вылизаться. Очень хотелось есть и пить. Рядом протекал ручей, но он был слишком быстрым и кошечка решила поискать лужицы у ручья. Она утолила жажду и приняла решение вернуться в лагерь. Пылинка выбралась из ущелья и перед ней раскинулась бескрайние пустоши. В далеке она заметила силуэты котов, но окликнуть их для трёхлунного котёнка было непосильным трудом, да и её шёрстка сливалась с песком. Делать было нечего и жёлтая кошечка отправилась в неизвестном направлении, надеясь лишь на чудо.
Прошло уже долгое время. Солнце уже почти село, Пылинка уже потеряла всякую надежду найти соплеменников, но упорно, не смотря на почти невыносимый голод, продолжала идти вперёд.
Пылинка!- ей сначала показалось, что это глюцинации, но её имя снова повторил знакомый голос.- Пылинка! Где ты была?Она едва не заплакала, это была её мать, Озёрница.
Мама! Я есть хочу-у!- заныла Пылинка. Бурая кошка улыбнулась, обняв хвостом дочь.
Подожди, милая. Надо дойти до лагеря. По пути кошечка всё время спотыкалась о свои же лапы.
Выйдя на поляну они не останавливаясь направились в детскую, ловя на себе любопытные взгляды. Она, не смотря на голод, сразу уснула. Во сне она видела себя, навсегда заблудившейся среди бескрайних пустошей...
Озёрница
