Глава 3. На волоске от смерти… опять?
Когда Ищейке исполнилось шесть лун, она уже стала довольно опытной бродягой: она знала много мест, где можно поживиться и устроиться на ночлег. Кошка не имела постоянного логова и вела кочевой образ жизни, отсиживаясь где придётся – то в заброшенных постройках Двуногих, то в кустах и норах. Чёрно-рыжая многие дни проводила в нескончаемых вылазках, изучая территорию, но покинуть пределы города пока не решалась, здравый смысл удерживал её от безрассудного решения отправиться в совершенно незнакомые земли. Город же кошка знала, как свои пять когтей и с полной уверенностью могла передвигаться по нему, но тёмных переулков и мусорных баков стала избегать – при одной мысли о потенциальной встрече с крысами порванное правое ухо начинало ныть, как бы напоминая о полученном жизненном уроке.
Ищейка совершала вылазки по городу в основном в ночное время или в сумерки, благо тёмная шерсть позволяла ей оставаться незамеченной, тем самым избегая нежелательных встреч с потенциально враждебными городскими жителями. Днём чёрно-рыжая перемещалась по городу только определёнными короткими путями, при том всегда стараясь держаться в тени, когда была такая возможность. В основном ей сопутствовала удача, и кошка не встречала на своём пути агрессивно настроенных котов, крыс или Двуногих.
Пока, в один прекрасный день, удача внезапно не отвернулась от неё.
Стоял обычный, ничем не примечательный день позднего лета, переходившего в осень. Понемногу начинало холодать, отчего дичи в городе заметно поубавилось. Ищейка вторые сутки ничего не ела. Несомненно, голод уже стал её верным спутником по жизни, но в сочетании с холодом и подкашивающимися от усталости лапами состояние кошки было тяжёлым и давящим, она словно вновь стала беспомощным котёнком, чего она точно не могла допустить, ибо детство давно кончилось, и никто её не прокормит кроме неё самой.
Чёрно-рыжая забралась в бесхозную картонную коробку – первое укрытие, что попалось на пути – и сразу же забылась сном, надеясь, что хоть завтра сможет поймать парочку мышей.
На следующее утро кошка не стала терять времени зря и на рассвете отправилась в своеобразный «патруль» по охотничьим местечкам. Она решила начать с самого ближнего места, к которому от её местоположения была лишь одна дорога – через длинную улицу. Ищейке было очень некомфортно ходить по этому маршруту, ибо по нему всегда сновало много котов, да и в случае неприятностей бежать практически некуда, но у кошки всё равно особо не было выбора, и она начала осторожно пробираться через улочку.
Немного пройдясь, чёрно-рыжая увидела вдали других котов и поспешно свернула за угол, наблюдая за ними оттуда. Их было двое: крепко сбитая серо-рыжая кошка, которая, видимо, что-то обсуждала со своим собеседником, стоявшим в тени так, что Ищейка не смогла разглядеть эту загадочную личность. Черно-рыжая на всякий случай принюхалась, пытаясь уловить запах котов, чтобы убедиться, что они не представляют опасности. Да, так и есть, обычные одиночки, впитавшие в себя, как и многие другие, запахи города. Ищейка уже хотела облегчённо вздохнуть и продолжить дорогу, но все же ее внимание привлёк какой-то странный, еле уловимый душок, исходивший от серо-рыжей кошки. Это был почти выветрившийся запах крови, притом, похоже, не от дичи. Чёрно-рыжая нервно сглотнула, но не стала долго зацикливаться на запахах и начала оценивать свои шансы быстро проскочить по улице, не привлекая к себе лишнего внимания, но голод затуманил рассудок, и кошка почти не раздумывая метнулась до ближайшего уголка. Переведя дыхание и выглянув из-за угла, Ищейка обнаружила, что стоит нос к носу с подозрительной незнакомкой. По безэмоциональному взгляду темно-оранжевых глаз было сложно понять намерения кошки, и Ищейку парализовал страх. Серо-рыжая, между тем, не теряла времени и прижала её к земле, сильной хваткой взяв за шею, пытаясь то ли задушить, то ли поднять и отнести на съедение крысам или кому похуже, но у чёрно-рыжей не было времени размышлять об этом. Худший сценарий похода за едой начал сбываться, и Ищейка не была к этому готова, но она точно знала, что не сдастся просто так. Она резко вырвалась из захвата, оставив клок шерсти с кожей в зубах незнакомки и принялась бежать, куда глядели глаза. Лапы заплетались, объекты расплывались перед глазами, дыхание срывалось, но кошку уже это не волновало и она продолжала бежать как могла. После многих петляний, поворотов и зигзагов черно-рыжая заметила расщелину в стене гнезда Двуногих и забилась туда. Лапы окончательно отказались нести свою обладательницу, и Ищейка в бессилии рухнула на пол. В её эмоциях перемешивались отчаяние и злость, но не на нападавшую, а на саму себя. Кошка совершенно не умела драться, следовательно, не могла себя защитить иным способом кроме бегства. Но такой образ жизни её не устраивал. Ей надоело дрожать от каждого шороха, прячась в тенях, словно пугливая дичь. Ищейка решительно топнула лапой по земле, прошептав себе под нос:
«Я больше не покажу никому своей слабости»
С этих событий минула ещё одна луна. Рана на шее от захвата зажила, хоть и шерсть там начала расти комком, была жёсткой на ощупь, словно иголки. Как известно, физические увечья имеют свойство со временем затягиваться, но душевные – нет. Ищейка очень изменилась с той дневной вылазки. Она начала работать над своими боевыми навыками на том, что первым попадалось под лапу. Кошка тренировалась в основном на коробках и других брошенных Двуногими предметах, иногда и на мышах. Да, это была не полноценная практика, но чёрно-рыжая благодаря своим упражнениям имела чуть более детальное представление о слабых местах врагов и тактиках ведения боя. Ищейка перестала прятаться в тенях, но всё ещё сильно нервничала. На стрессовой почве она постоянно держала когти полувыпущенными – так, чтобы они не стачивались о землю, и в то же время можно было дать отпор в случае опасности. Черно-рыжая не перестала побаиваться посторонних котов, но все равно старалась держаться максимально уверенно в кошачьем обществе.
«Я не позволю никому увидеть мой страх» - каждый раз пробегала мысль в голове кошки.
